«А, ладно, я сейчас 100 грамм выпью, посплю, и все пройдет»
Поделиться
Бывший главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко оценил угрозу вспышек новых очагов сибирской язвы под Воронежем, назвал причины распространения заболевания и «на пальцах» объяснил, как не подхватить опасную болезнь.
Фото: duma.gov.ru
В России выявили два новых очага сибирской язвы, число которых за этот месяц выросло до четырех. Сегодня медики госпитализировали семь человек из нового очага заболевания в селе Лебединка Богучарского района в инфекционное отделение больницы скорой медицинской помощи №8 в Воронеже. Две недели назад в том же регионе уже фиксировали единичный случай заражения человеком сибирской язвы. Произошло это из-за разделки туши больной коровы. Мясо со спорами сибирской язвой попало на рынок в центре Воронежа. Местный предприниматель реализовал зараженную корову. Сейчас животновод в больнице в состоянии средней тяжести.
Губернатор региона указом от 22 августа ввел карантин возле очага заражения и признал двухкилометровую зону вокруг магазина эпизоотическим очагом. Территорию в радиусе 5 км от неблагополучного пункта продажи больной коровы власти объявили угрожаемой зоной, и до 16 ноября запретил людям посещать этот рынок.
– Приходит время, когда количество переходит в качество, – резюмирует событие в беседе с «МК» экс-глава Роспотребнадзора Геннадий Онищенко. – Ничего страшного с пациентами в Воронеже не случится. Врачи убьют всю их личную микрофлору антибиотиками и от сибирской их язвы вылечат.
– Это инфекционное заболевание, когда бактерии Bacillus anthracis попадают в организм животного либо человека. Само название говорит о том, что впервые это болезнь была описана в России и было еще в имперский период при царе. Мои коллеги тех поколений обнаружили ее в районе Алтайском края и назвали Сибирской язвой. Если в то время ей заболевал человек, то практически всегда это была смерть. Со временем заболевание стало менее опасным, у нас появились антибиотики, которыми мы ее лечим.
– Место, где пала корова или другое животное, как правило, у нас берется на учет, описывается. У нас даже есть целый атлас т.н. сибиреязвенных очагов. Когда бактерия Сибирской язвы попадает в неблагоприятные условия, допустим – на землю, она моментально становится спорой. Этот микроб впадает в анабиоз, покрывается коркой и может столетиями находиться в этой земле, ничего с ним не будет. Как только животное, прежде всего – та же корова, пасется на этой территории и щиплет травку и с ней в организм попадает эта спора, то она моментально оживает, сбрасывает свою «скорлупу» и начинает развиваться в организме теплокровного животного. Корова начинает болеть. И наши крестьяне четко понимали, что такое для подворья потерять корову – это остаться голодным на год. Они срочно забивали эту корову и съедали ее. Но они знали, как это делать – это уже эмпирика, они более мелко резали корову, мясо хорошо проваривали, убивая все микробы, съедали его. Вся эта практика с царских времен не изменилась.
– У крестьянина на руках может быть рана. Он же не так часто следит за ногтями, реже маникюр делает. Пора попадает на потрескавшиеся руки человека при соприкосновении с тушей, которую он разделывает, на месте внедрения этой споры через рану возникает карбункул – черная болячка, мы называем ее сибиреязвенным карбункулом, через некоторое время у него под мышкой воспаляется лимфоузел. И если вовремя человека пролечить антибиотиками, он выздоравливает.
А если это запустить и не обратиться к врачам, как некоторые думают «А, ладно, я сейчас 100 грамм выпью, посплю и все пройдет», — он заболеет. Появляется следующий этап – сибиреязвенный сепсис, когда микроб проникает в кровь и разносится по всему организму, прежде всего – в легких. И если человек умирает, то умирает он от сибиреязвенной пневмонии. В этом случае человека приходится лечить лошадиными дозами антибиотиков, и то они могут уже не сработать.
– Во-первых, потому что не прививают от сибирской язвы скот – ветеринарам из Россельхознадзора запретили, моим коллегам (специалистам из Роспотребнадзора – прим. Ред) тоже запретили. Сейчас они превратились в ангелов с крылышками, если они приходят на объект, то они только убеждают и рассказывают – проверки запрещены.
Второй фактор – халатность. Место, где больная корова упала, должны огородить, описать его как сибиреязвенный скотомогильник и выпас скота на нем запретить. Даже людей туда нельзя запускать. Поскольку от лирического настроения там можно сорвать травинку и почистить ей зубы.
И третий фактор. На предпринимателя, который реализовал в магазин больную корову, нужно открывать уголовное дело. Но уверен, что этого не произойдет, потому что он включит «дурку».
– Есть такое. Как правило, они происходят в домашних условиях. А в промышленном производстве на моей практике был случай в 2010 году, когда я поймал в Питере пришедшую из Омска партию 800 кг слепленных пельменей с ДНК возбудителя сибирской язвы.
