Какой была последняя любовь великого Рубена Симонова
Поделиться
Режиссёр Светлана Джимбинова, тело которой было найдено в ее Московской квартире спустя два с половиной года после смерти, оставила в театре Вахтангова хорошую память. Во всяком случае, все, кто помнит ее, утверждают, что она была милым и деликатным человеком, хотя могла бы вести себя совсем иначе. Почему? Потому, что ее считали женой первого лица театра — великого и всесильного режиссера Рубена Симонова. Ученик самого Вахтангова, он возглавил театр имени Учителя в 1939 году.
Источник: сайт Вахтанговского театра
Внук Рубена Симонова — его полный тезка — в разговоре с директором театра Кириллом Кроком опроверг информацию, будто его легендарный дед в середине прошлого века официально зарегестрировал отношения с юной выпускницей режиссёрского факультета ГИТИСа. Де-юре она не выходила замуж за главного режиссер, который был на сорок один год ее старше. Но совершенно точно Светлана Джимбинова была последней его любовью.
— Она появилась в театре в 1965 году, когда Рубен Николаевич начинал ставить спектакль «Дион», сидела на репетициях у него, — рассказывает сотрудник музея театра Маргарита Литвин. — Видимо, тогда она с ним и договорилась, что он даст ей поставить спектакль. И она поставила «Золушку»: получилась прелестная сказка. Она была человеком деликатным и милым.
И он влюбился в неё, чем немало удивил своих артистов, которые знали вкус Рубена Николаевича — он окружал себя исключительно красивыми актрисами в профессиональной и личной жизни. А тут…
Один из его актеров на это счёт как то недобро пошутил: «На старости лет Рубен Николаевич потянула на рокфор». Иными словами, новая пассия начальства далеко не красавица, но пикантная.
— У неё была типично восточная внешность — скуластая, худенькая, тоненькая, — продолжает Маргарита Литвин. — Скорее, ее можно назвать невенчаной женой Рубена Симонова.
И только по одному этому Светлана могла вести себя иначе, как это часто бывает в театре. Тем не менее, впечатление у всех от неё осталось, как от приличного человека. Никто в театре не может о Джимбиновой ничего плохого сказать: ни во что не вмешивалась, достойно себя вела.
Отец ее был известный калмыцкий поэт, и отчество у неё было необычное, вроде Бембеевна, но у нас ее все называли Светланой Борисовной.
Светлана Джимбинова поставила в Вахтанговском шесть спектаклей — три детских и три взрослых. Последние ей, по общему мнению, удавались хуже.
Актриса Вера Новикова после театрального института, поступив в театр, сразу получила главную роль — принцессы — в сказке «Кот в сапога»».
— Это была моя первая роль, но это была не премьера — спектакль уже шёл несколько лет, и меня Светлана Борисовна вводила на роль, которую до меня играли три замечательные актрисы, — рассказывает мне Вера Новикова. — Она вводили меня вместе с Андреем Ярославцевым. Много репетировали, и ввод был хороший, неформальный, как будто она первый раз спектакль ставила.
— Ей не было сорока лет. Светлая, живая такая была. Она почти вдвое старше меня, поэтому не могу сказать, что мы стали подружками, но она точно не была режиссёром-диктатором. Напротив, она легко принимала актёрские предложения, и я вспоминаю нашу работу как приятное совместное творчество. И тут же я сыграла в другой ее сказке «Про Ивана — не — Великана». Сказки ей очень удавались.
— Когда я поступила в театр, Рубена Николаевича уже не было в живых. У неё с Евгением Рубеновичем были, как мне тогда казалось, вполне нормальные отношения. После смерти Мэтра, она продолжала ставить, и это говорит о том, что Евгений Рубенович уважал ее как последнюю любовь своего отца. И мы знали, что она не являлась его женой.
— Она не жила в квартире Рубена Николаевича. Потому что мы, студенты, когда приходили к нему домой, там ее никогда не видели. Кто со Светланой Борисовной работал, я точно знаю, хорошо к ней относились. Во всяком случае, за кулисами никто не возмущался и не говорил: «Что это за режиссёр!»
И помню, как Евгений Рубенович принимал ее спектакли, что-то поправлял в них. Детей у неё тогда не было.
Светлана Джимбинова работала в Вахтанговском при двух Симоновых и даже немного при Михаиле Ульянова, когда тот возглавлял театр. И когда она поняла, что не очень ему нужна, она просто ушла. Как говорят старожилы, достойно в театре прожила жизнь.
