Суд вынес обвинительный приговор
Поделиться
Дорогомиловский районный суд Москвы вынес приговор по одному из самых громких дел о контрабанде наркотиков в современной криминальной России — так называемому «кокаиновому аргентинскому делу». Бизнесмен Андрей Ковальчук получил 18 лет лишения свободы. Также он должен будет оплатить штраф в 1,8 млн рублей. Большие сроки получили и его подельники.
Ковальчук в суде.
Фото: АГН «Москва»
Али Абянов приговорен к 17 годам заключения и штрафу в 1,6 миллиона, Владимир Калмыков — к 16 годам (штраф 1 миллион). Иштимир Худжамов получил 134 лет лишения свободы, он заплатит штраф в 900 тысяч рублей.
Эта детективная история — о том, как в российском посольстве в Аргентине было обнаружено 360 кг кокаина, расфасованных в 12 чемоданов. Кокаин сотрудники силовых структур заменили мукой и доставили в Москву, где ждали — кто же за ним придет. И вот на скамье подсудимых оказались четверо, включая главного наркобарона (так его представляет следствие) бизнесмена Андрея Ковальчука.
Если бы по материалам обвинения был снят художественный фильм, то, скорее всего, он был бы обречен на провал. Слишком неправдоподобно многое там выглядит, а вопросов осталось гораздо больше, чем ответов. Никто из подсудимых вину не признал, все они собираются подать апелляцию.
Напомним, что бизнесмен Андрей Ковальчук был задержан в Германии и затем экстрадирован в Россию в 2018 году. Еще раньше были арестованы бывший завхоз посольства РФ в Аргентине Али Абянов (по версии следствия, он хранил наркотики в дипмиссиии организовал их отправку в Россию), а также предприниматели Владимир Калмыков и Иштимир Худжамов (они пришли за прилетевшими из Аргентины в Москву чемоданами на склад МИДа ).
Версия следствия проста: Ковальчук организовал наркотрафик, перевозил кокаин для его последующей реализации, при этом прибегал к помощи самых разных знакомых.
Версия Ковальчука: в чемоданах был дорогой кофе, и речь — о поставках кофейных зерен в Европу. Все остальные обвиняемые тоже утверждали, что ни о каких наркотиках не знали. Калмыков и Худжанов говорили на суде, что рассчитывали на получение быстрых доходов именно от перепродажи кофе. Ковальчук предполагает, что события развивались так. Сначала аргентинская полиция выяснила, что есть некий международный канал поставки кокаина и что он имеет отношение к посольству. После чего российская сторона нашла виновных, продемонстрировав, что они сами выявили якобы наркотрафик.
— В этом процессе меня поразила абсурдность, — говорит адвокат Сергей Юрош. — Вот что получается по версии следствия. Андрей Ковальчук приобрел 360 кг кокаина. Это, замечу, бешеные деньги, больше миллиарда рублей, которых у него никогда в жизни не было и быть не могло (ценного имущества и богатств у него не обнаружено, жена осталась после его ареста фактически без средств к существованию). Где он взял столько денег на покупку кокаина? У кого и где его купил? Кому собирался вести? Следствие ответа на эти главные вопросы не дает.
И вот Ковальчук, по версии правоохранителей, в 2015 году оставляет в подсобном помещении школы при посольстве РФ в Аргентине сначала два чемодана с кокаином весом в 70 кг. Целый год он судьбой наркотиков не интересуется. А в 2016-ом Ковальчук отдает еще 10 чемоданов с кокаином завхозу Абянову, после чего также безразлично относится к их судьбе. В такую халатность разве можно поверить?
Идем дальше. Ковальчук ищет инвестора, чтобы наконец отправить чемоданы частным самолетом. Разве так готовится наркотрафик? Если речь идет о серьезном канале поставки наркотиков, представьте, чтобы с Ковальчуком сделали бы те, кто это финансировал. А вот если речь идет о кофе, как заявляет Ковальчук, то это кажется совершенно логично. Кстати, генетическая экспертиза следов обвиняемых на чемоданах не обнаружила. Все прослушки, на наш взгляд, подтверждали версию с кофе. А вот версия с кокаином вообще не «ложилась». Следствие сделало запрос в Новосибирский зоопарк, суть его — какая птичка производит зерна кофе. Но это же знает каждый школьник — в процессе производства самых дорогих в мире зерен кофе участвуют не птички, а животные мусанги.
Вопросов в этом странном деле действительно гораздо больше, чем ответов. Защитник Юрош обозначил главные из них.
Первое. Согласно письму в аргентинскую жандармерию, за месяц до обнаружения ими кокаина в российском посольстве российской стороной уже велись оперативные действия по пресечению международного канала поставки кокаина. В суде же говорилось обратное, а именно, что обнаружили наркотик случайно, никто ничего не знал. Вызывает сомнения сам факт — было ли сотрудничество между российскими и аргентинскими полицейскими. Кажется, будто так решено было представить уже потом, чтобы российская сторона не потеряла лицо.
Второе. Поставка, по материалам следствия, должна была быть в Москву. Но Ковальчук отправлял чемоданы в Европу.
Третье. 4-5 декабря 2016 года проводился осмотр места происшествия сотрудниками наших спецслужб, но протокол был составлен об этом только 8 числа. Почему? Почему нет ни одного фото, видео этой процедуры?
Четвертое. Почему уничтожили так быстро кокаин? Это произошло даже до возбуждения уголовного дела. На коротком видео запечатлена процедура, где двое людей без масок сжигают в крематории наркотики. И все это несколько секунд. Для примера: видео изъятия кокаина аргентинской жандармерией длительностью больше 8 часов.
Ковальчук и трое других обвиняемых изначально выбрали суд присяжных. В итоге четверо признали их виновными, а двое — нет.
— Среди присяжных шли столь жаркие споры, что это было слышно в коридоре, — рассказывает Юрош. — Один из них кричал, что есть государственные интересы. Мы видели слезы на глазах двоих народных заседателей, возможно, это те самые, что были убеждены в невиновности.
Ковальчук надеялся на оправдательный вердикт, и после того как прозвучал обвинительный, сразу как-то сник. Сказал, что опустошен.
— Мы будем продолжать бороться, хотя это сложно сделать, — говорит Юрош.
И вот прокурор попросил для Ковальчука 19 лет строгого режима и штраф; остальным от 15 до 19 лет со штрафом и ограничением свободы.
Защита попросила всех оправдать, указывая на провокацию со стороны органов и отсутствие события и состава преступления.
