Клинок с немецкими рунами разрушил несколько жизней
Поделиться
Возможно, это замечали и вы: какая-то принесенная в дом вещь, особенно старинная, начинает ассоциироваться с несчастьями, и от нее хочется избавиться. «Проклятые» предметы, которые приносят несчастья, а то и смерть своим хозяевам — о подобных случаях сложено немало легенд, однако мы узнали и о реальных историях, в том числе из уст владельцев подобных артефактов.
Фото: en.wikipedia.org
«Я мог бы рассказать вам историю алмаза «Око света»… Если вылить всю кровь, пролитую по вине этого камня вот в этот поток, то он достиг бы наших сапог», — слова, произнесенные принцем Флоризелем в известном сериале, вполне подходят как эпиграф к нынешней публикации «МК».
О таком явлении известно очень давно. А в позапрошлом веке появился даже термин для его обозначения. «Джинкс» (англ. — Jinx) — так с подачи американцев стали называть предметы, приносящие несчастье их владельцам. Причина подобных «фокусов» вызывает споры. Кто-то говорит о стечении обстоятельств, по мнению других, виной может быть наведенная порча, заговор или проклятье.
Чаще других «джинксами» становились драгоценные камни, ювелирные украшения, клинки. Именно с них и начнем.
Больше всего сходства с «роковым» алмазом «Око света» (в рассказе писателя Роберта Льюиса Стивенсона, сюжет которого использован при подготовке сценария «Приключений принца Флоризеля», он назван «Алмаз Раджи») обнаруживается у реально существующего камня «Герон Аллен».
Подобно многим другим ценнейшим супер-кристаллам (а также и «киношному» «Оку света») этот фиолетовый аметист начинал свою историю в Индии. Чудо-камень долгое время хранился в храме города Канпур. Однако более 165 лет назад в его судьбе произошел резкий поворот. Во время поднятого в 1857 году мятежа против колонизаторов британцы взяли город штурмом и устроили там зачистку. По ходу ее английский офицер полковник Уильям Феррис конфисковал в числе прочих храмовых богатств и этот приглянувшийся ему камушек.
Впрочем, как выяснилось уже очень скоро, такая добыча не пошла ему на пользу. Сперва у Ферриса, вернувшегося в Англию, стали одна за другой возникать денежные проблемы. А потом он – возможно из-за возникшего в связи с этим нервного расстройства, — серьезно заболел и умер.
Аметист после смерти полковника достался по наследству его сыну. Однако и тот, получив уникальную драгоценность, стал испытывать какие-то гнетущие ощущения. Начались неудачи, будто его преследовал злой рок. Сообразив, что причина, вероятно, кроется в отцовском камне, Феррис-младший решил от него избавиться и подарил приятелю. Спустя некоторое время пришло известие, что он почему-то застрелился. Но перед смертью написал записку с просьбой передать аметист прежнему владельцу.
Так камень вновь оказался у Ферриса-младшего. Подобная ситуация его совершенно не устраивала, а потому мужчина придумал выход: в 1890 году он передал аметист ученому, сотруднику отдела минералов Музея естественной истории Эдварду Герону-Аллену. Причем на сей раз Феррис поступил честно и рассказал о всех «побочных эффектах» драгоценности.
Музейщик поначалу хорохорился и козырял своей невосприимчивостью к подобным штучкам, которые могут беспокоить лишь суеверных людей. Тем не менее по прошествии какого-то времени он тоже стал испытывать неприятное психологическое давление: казалось, будто камень его угнетает.
Аллен пытался дарить аметист знакомым, но всякий раз получал свой презент назад: камень не желал ни с кем «уживаться» и продолжал пакостить (один и кратковременных обладателей аметиста – певец, пожаловался, например, что после появления в доме этого сокровища у него возникли проблемы с голосом). Кончилось тем, что Эдвард, потеряв терпение, выкинул коварный минерал в один из каналов Лондона (в фильме так же поступил принц Флоризель!)
Но окончательно утопить страшную реликвию не удалось. Некоторое время спустя камень, лежащий на дне, попал под ковш землечерпалки, углублявшей русло. Рабочие, которые управляли этим земснарядом, заметили среди ила и песка, поднятых со дна, блеснувший драгоценным переливом аметист, вытащили его из грязи, отмыли и принесли перекупщику.
Этот господин согласился приобрести у них камень, вспомнил, что видел его у господина Герона-Аллена, и решил вернуть пропажу законному хозяину. Таким образом круг замкнулся, и драгоценность снова попала к Эдварду Аллену.
На сей раз ученый поступил более хитро. Он положил злосчастный аметист в коробку и передал его на хранение в банк. К этой упаковке Аллен присовокупил запечатанную записку, указав в оформленном договоре, что коробку и конверт с ней можно вскрыть только после его смерти.
Герон-Аллен скончался в 1943-м. Дочь покойного забрала сокровище из банковского сейфа и прочитала записку. На листке было написано: «Тому, кто откроет эту коробку, следует сначала прочитать это предупреждение, а затем пусть делает с драгоценностью все, что пожелает. Мой совет ему или ей – выбросить камень в море».
Вопреки такой подсказке наследница Герона-Аллена все-таки не стала топить камень, а передала его в Музей естественной истории в Лондоне.
Судя по имеющейся информации, последняя выходка фиолетового аметиста датируется уже совсем недавним временем. В 2000 году один из ведущих сотрудников музея решил показать камень на очередном научном симпозиуме, проводимом Обществом Герона-Аллена. Однако в пути энтузиаста накрыл сильнейший ураган, вынудивший его повернуть назад. Столь же неудачными оказались и две другие попытки доставить камень на симпозиум в последующие годы.
Сейчас аметист демонстрируется в одной из витрин музея. Экскурсоводы охотно повествуют об его истории, а на пояснительной табличке указано, что это «трижды проклятый» камень.
Впрочем некоторые исследователи скептически относятся к истории роковой драгоценности и полагают, что большая ее часть является выдумкой, которую музейщики поддерживают своим рассказами, чтобы вызвать интерес публики.
С коварным «мстительным» клинком довелось столкнуться однажды профессиональному кладоискателю Владимиру Порываеву. Вот что услышал от него корреспондент «МК»:
— Несколько лет назад я отправился в поисковую экспедицию в одну из западных областей России. Неподалеку от места, где работал, занимались своими делами двое так называемых копателей. Хотя цели у нас разные, но решили объединиться на бытовом уровне: втроем вести лагерное хозяйство удобнее, можно дежурить, запасая дрова и готовя пищу, по очереди. Короче, возникло некое содружество.
Вечерами, сидя у костра, обменивались впечатлениями от работы, бывало, даже показывали друг другу добытые трофеи. В один из дней копатели продемонстрировали мне свой богатый улов: им удалось найти разрушенный блиндаж, а внутри — останки убитого немецкого офицера. С него они сняли не только несколько орденов и значков, но еще и очень оригинальный изящный клинок, лезвие которого было покрыто непонятными рунами.
Между ребятами возник спор, кто из них заберет столь ценный артефакт. Наконец они все-таки договорились. А вскоре мы уехали из тех мест, при расставании обменявшись телефонами.
Спустя месяц я созвонился с одним из копателей, и тот огорошил меня известием, что его товарищ, забравший клинок, трагически погиб. Отправился в одиночную экспедицию и не вернулся из нее. Вроде бы роковая случайность: развел однажды костер, не проверив место, а в земле оказалась притаившаяся с войны граната или мина.
После этой внезапной смерти клинок перешел ко второму копателю. Но вслед за тем с парнем случилась странная вещь: он вдруг запил по-черному. Через некоторое время я узнал о произошедшей трагедии: будучи пьяным, упал с балкона своей квартиры.
Теперь, по правилам, распространенным среди кладоискателей, настал мой черед владеть чудо-клинком. Принес его домой, и после этого началось такое! В течение недели у нас сдохли все домашние животные – кошка, морская свинка, рыбки в аквариуме. Потом жена моя угодила в больницу. А я сам вдруг стал чувствовать себя все хуже и хуже, чуть в обморок не грохнулся ни с того ни с сего, температура внезапно подскочила.
Я понял, что дальше держать дома такой «сувенир» просто опасно. Отвез его для хранения на свою вторую работу – в одну весьма успешную фирму. И там сразу начались неприятности: учредители вдруг перессорились друг с другом, что грозило закрытием предприятия.
Не желая их добивать, я унес «роковой» клинок и закопал его в укромном месте под деревом. После этого жизнь вроде выправилась, перестало «штормить». Но следующей весной, проходя мимо дерева, взглянул и обомлел: на нем ни единого листочка не распустилось. Пришлось спасать несчастное растение и выкопать из-под него припрятанный клинок.
Дальнейшая судьба «рунического железа» тоже отмечена негативом. Артефакт у меня забрал один из знакомых, не обращая внимания на предостережения о его опасных свойствах. Но, видимо, вскоре на себе убедился: это не шутка.
Знаю, что потом клинок немецкого офицера сменил еще нескольких владельцев, ни у кого не задерживаясь надолго. Последняя дошедшая до меня информация о нем была такая: очередной хозяин от греха подальше отдал раритет в один из небольших районных музеев, где после этого случился пожар. Сгинуло ли в пламени злополучное оружие, не знаю.
Известны случаи, когда по непонятной причине мощный заряд негатива несло в себе произведение живописи. Среди других есть «джинкс»-картины, авторами которых являются очень известные художники.
Впечатляет своими сюрпризами пейзаж Клода Моне «Водяные лилии». Знаменитый французский импрессионист создал целую серию полотен с кувшинками и водяными лилиями. Однако лишь одна из них оказалась опасной.
Это полотно вместе с еще несколькими работами живописца было впервые показано зрителям в одной из парижских художественных галерей в 1909 году и вызвало массу восторженных откликов. Специалисты назвали «Водяные лилии» ярчайшим примером импрессионистской живописи. А известный французский писатель Ромен Роллан написал Моне: «Искусство, подобное вашему, составляет славу страны и времени».
Но уже вскоре стала известна удивительная и страшная особенность этого шедевра. «Лилии» оказались очень пожароопасны. За последующие несколько лет картина Клода Моне демонстрировала незыблемое правило: в помещении, где она хранилась, рано или поздно возникало возгорание.
Первым испытал на себе это сам автор. Вскоре после завершения выставки, когда «Водяные лилии» вернулись в рабочую студию Моне, там вспыхнул пожар. Пламя почти полностью уничтожило мастерскую. Но во время попыток справиться с ним из помещения удалось все-таки эвакуировать несколько картин, среди которых были эти «Лилии».
Погорельцу Моне требовались деньги, чтобы восстановить сгоревшую постройку, столь необходимую ему для работы. Поэтому художник был очень рад, когда ему поступило предложение от владельца известного парижского кабаре, желающего приобрести «Лилии». Уже через месяц после появления этой картины в развлекательном заведении на Монмартре там случился сильный пожар. Впрочем и на сей раз пламя пощадило «Водяные лилии», — пейзаж стал одним из немногих предметов интерьера, которые удалось спасти.
Владелец уничтоженного огнем кабаре отныне не нуждался в подобном украшении – за неимением места, где можно было бы его разместить. Поэтому уже скоро у «Лилий» появился новый владелец. Им стал известный парижский меценат Оскар Шмитц.
Могло показаться, что заряд злой энергии у картины иссяк: проходил месяц за месяцем, а полотно преспокойно висело в особняке Шмитца без каких-либо негативных последствий для этой недвижимости. Но такая идиллия в конце концов закончилась. На сей раз картина продемонстрировала свойство бомбы замедленного действия: через год после ее появления у мецената в его доме все-таки вспыхнул пожар. Роскошное здание сильно пострадало.
При расследовании случившегося ЧП специалистам удалось выяснить, что огонь возник как раз в рабочем кабинете Оскара Шмитца – там, где висели «Водяные лилии». Совершенно необъяснимым стал тот факт, что сама картина при этом осталась не поврежденной…
Впоследствии «пламенные сюрпризы» пейзажа, созданного Клодом Моне, продолжались. Одним из ярких (в прямом и переносном смысле) эпизодов в биографии этой картины стал пожар, разыгравшийся в 1958 году в Музее современного искусства в Нью-Йорке, где тогда экспонировалось знаменитое полотно. ЧП привело к жертвам: в огне погиб сотрудник музея. Но и саму «поджигательницу» разгул пламени не пощадил. Живописный холст серьезно пострадал. Его восстановление оказалось большой проблемой для реставраторов.
К слову сказать, у «Водяных лилий», которые с учетом их специфической пироманской особенности даже стали называть порой «Огненными лилиями», появился позднее «собрат».
Итальянский художник Джованни Бральгони в 1950 году написал картину «Плачущий мальчик». Как отмечали искусствоведы, живописец очень реалистично изобразил рыдающего от испуга ребенка. Картина быстро завоевала популярность, «Мальчика» неоднократно копировали, а также выпустили крупными тиражами его репродукции.
Однако по прошествии нескольких лет обнаружилась пугающая закономерность: в домах, где висели такие репродукции, неоднократно вспыхивали пожары. Английская газета «The Sun» даже провела собственное расследование, результаты которого подтвердили: среди погорельцев действительно многие являются поклонниками «Плачущего мальчика» и приобрели поэтому типографские копии картины.
После столь сенсационного заявления популярного СМИ в Англии и еще нескольких странах даже возникло массовое движение под лозунгом «Сожги «Мальчика»!» Его участники скупали в магазинах репродукции «пожароопасной» картины Бральгони и устраивали их публичное сожжение на пустырях.
Любопытно, что сам оригинал «Плачущего мальчика» столь странными свойствами не обладает. По имеющейся информации, картина находится в собрании анонимного частного коллекционера, и никакими ЧП ее пребывание там не отмечено.
Порой носителями злого рока становились автомобили. Таким «посланцем беды» оказался, например, бензиномотор марки «Грэф унд Штифт», который 28 июня 1914 года доставил своего хозяина, австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда в Сараево — под пули террориста Гаврилы Принципа. Данный инцидент, как известно, стал причиной не только смерти наследника престола Австро-Венгрии, но послужил толчком к началу 1-й Мировой войны.
Это авто серьезно навредило еще нескольким его последующим владельцам. В 1915 году шикарная машина протаранила грузовик, и в результате ДТП ее хозяин — капитан австрийской армии, получил тяжелое увечье, а его шофер погиб. Четыре года спустя коварный автомобиль «подвез» своего нового обладателя к другой аварии, — этот человек в итоге потерял руку.
А вот состоятельный врач, имевший неосторожность приобрести моторный экипаж «с плохой аурой» на аукционе в 1923 году, погиб и вовсе при странных обстоятельствах: автомобиль перевернулся на совершенно ровном и гладком участке дороги…
Исследователи биографии машины-убийцы подсчитали, что за два десятка лет ее эксплуатации, она угробила в общей сложности чуть ли не 20 человек. Причем последний из владельцев, Тибор Хиршфилд, разбился насмерть вместе со своей невестой и четырьмя приятелями, врезавшись на приличной скорости в автобус. Эти жертвы оказались последними в печальном списке четырехколесного «австрийца»: после восстановления его поместили, как мемориальный экспонат, в одном из залов Историческом музея Вены.
Среди железнодорожной техники тоже нашелся «роковой посланец». Причем в столь мрачной роли выступал на протяжении нескольких десятков лет один из самых известных в СССР «ленинских» паровозов –У-127, который в январе 1924-го доставил в Москву вагон с телом умершего вождя.
Легендарный локомотив оказывается был настоящим «киллером», — это выяснил исследователь истории техники Михаил Егоров, с которым встретился автор этих строк.
— Почти 50 лет назад мне довелось беседовать с ветеранами депо Москва-Павелецкая. От них узнал, что над мемориальным паровозом (он стоял в отдельном музейном павильоне, куда водили экскурсии, устраивали там торжественные церемонии приема в пионеры) якобы витает некое проклятье, несущее смерть.
В разговоре ветераны упомянули, что «Ушка», о которой идет речь, вскоре после революции была переведена в депо Москва Рязано-Уральской дороги из Средней Азии.
«Люди, имевшие хоть какое-то отношение к этой машине, часто умирали не своей смертью, — рассказывал один из старых машинистов. — Началось еще с появления его в депо. Те, кто его к нам пригнал, заболели в пути «испанкой». Их отправили в больницу, где они умерли. Паровоз из-за обнаруженных неисправностей поставили под забор. В его будке поселились бродяги. Как-то идем мимо, слышим шорох… Поднялись в будку, а там трое пластом лежат: «испанка». Их тоже в больницу свезли, да без толку, умерли».
Потом энтузиасты-комсомольцы решили сделать паровоз образцовым. Отремонтировали, покрасили в революционный красный цвет… И объявили почетным машинистом «127-го» – Ленина!
Буквально через несколько месяцев «почетный машинист» умер. Некоторые из деповских работников находили этому свои объяснения: «Ведь У-127 прибыл к нам с востока! А Восток – это магия, всякие древние ритуалы… Видимо, за что-то проклят был еще там, в Средней Азии этот паровоз… Может, и Ленин остался бы жив, не избери его почетным машинистом».
За последующие годы дурная слава паровоза среди железнодорожников лишь окрепла. Они прозвали локомотив «Черной вдовой». Тогда существовала примета: женился на вдове — жди беды.
Судя по воспоминаниям старых деповцев, У-127 был прямо-таки заколдованной машиной: «Насчитали свыше десятка эпизодов, когда те, кто как-то соприкасался с ним, потом отправлялись в мир иной. А сколько было таких, кто просто пострадал?
Скажем, во время грозы в этот паровоз попала молния, и кочегар, который находился в нем, ослеп. Случайность?
Рядом с локомотивом — десяток других паровозов, здание депо, высокая труба с громоотводом. Почему молния ударила именно в него?
Другой пример: с интервалом в неделю погибли два машиниста. Один попал под трамвай, с другим тоже какое-то ЧП. Оказалось, что свои последние перед смертью поездки они совершили именно на «127-м». После тех случаев работать на «Красном паровозе» не хотели даже коммунисты, не верившие ни в какую чертовщину».
— В 1937 году У-127 был превращен в мемориальный ленинский памятник, — продолжил Егоров. — Когда немцы в 1941-м приблизились к столице, эту реликвию эвакуировали в Ульяновск. По воспоминаниям ветеранов, для его транспортировки выделили специальный локомотив и откомандировали нескольких опытных работников.
Позднее, уже зимой, именно эта бригада, выполняя очередной рейс, попала в передрягу: немцы бомбили эшелон, паровоз оказался поврежден, людей на нем ранило, обварило паром, один потом умер в больнице…
