Даце Пуце и Кристеле Пудане во время интервью. Фото с монитора
Режиссер Даце Пуце: «Искусство – лучшая терапия»
В американский кинопрокат латвийская психологическая драма «Яма» (The Pit) выходит уже увенчанная несколькими престижными фестивальными наградами. Фильм занял первое место на Международном кинофестивале «Балтийские дебюты». Ранее «Яма» получила приз кинофестиваля в Любеке. Латвийский оскаровский комитет выдвинул картину режиссера-дебютанта Даце Пуце (Dace Puce) в номинацию на премию «Оскар» в категории «лучший международный фильм». Артхаусная компания Film Movement начинает стриминг картины в США 17 декабря.
В фильме «Яма» рассказывается история десятилетнего Маркуса (Дамир Онакис), брутальный отец которого, художник и наркоман, умирает. Юного бунтаря-одиночки из Риги отправляют в латышскую деревню жить под присмотром его строгой бабушки Сольвейги (Даце Эверса) . Маркус пытается на новом месте завести друзей, но безуспешно. Более того, он придумывает жестокое наказание для соседской девчонки Эмилии, которая оскорбительно отзывается о его отце. Вся деревня настроена теперь против него за исключением чудаковатого загадочного отшельника по прозвищу Морячок (актриса Индра Бурковска), который живет на отшибе и привечает только Маркуса. У мальчика одна заветная мечта – стать художником, и он постоянно рисует. Морячок вовлекает его в проект восстановления разбившегося витража из множества фрагментов. Маркус живет своего тайной жизнью, скрывая ее от бабушки и других родственников.
Ненависть, груз вины, месть, наказание за грех – вот спектр человеческих проявлений, которые рассматривает эта неспешная мрачноватая драма с элементами триллера.
Режиссер Даце Пуце и одна из продюсеров фильма Кристеле Пудане (Kristele Pudane) ответили через сервис Zoom на вопросы корреспондента Русской службы «Голоса Америки».
Олег Сулькин: Первый вопрос, Даце. Вы очень откровенно рассказываете о серьезных семейных проблемах современной латышской семьи. Как вы решились на такую откровенность?
Даце Пуце: Как-то в один из выходных дней, в воскресенье, я слушала программу по радио и услышала историю про 10-летнего мальчика, который оставил маленькую девочку в глубокой яме. Она меня заинтересовала. Оказалось, что это сюжет из сборника рассказов писательницы Яны Эгле (Jana Egle). Помню, что оставалось всего четыре дня до истечения срока подачи заявок на финансирование кинопроекта в Национальный киноцентр Латвии.
Кристеле Пудане: Нужно пояснить, что заявки принимаются только раз в год. Оставались считанные дни. Но мы были преисполнены такого энтузиазма, что уложились в срок и получили грант.
Д.П.: Я прочитала все восемь рассказов из сборника и выбрала три. Первый – про мальчика Маркуса, который оставил девочку в лесной яме. Второй – про странного типа по прозвищу Морячок. Только после его смерти выяснилось, что он не мужчина, а женщина. Третий – о нерожденном ребенке, о конфликте отца и сына. Я стала писать сценарий, который основывался на этих трех рассказах. Это заняло примерно два года.
«Яма». Кадр из фильма. Courtesy photo
О.С.: Вы встречались с автором книги? Получили от нее разрешение на экранизацию?
К.П.: Конечно, мы получили одобрение автора, подписали все необходимые юридические бумаги. Мы относимся к вопросам легальности, юридической защиты прав с особым вниманием.
О.С.: Вы советовались с Яной Эгле по творческим вопросам?
Д.П.: Нет. Сценарий написали независимо от нее. Имена героев были изменены, из книги мы сохранили имена только Маркуса и еще одной героини.
О.С.: Одна из главных тем фильма – бытовое насилие, насилие в семьях. Насколько остра эта проблема в сегодняшней Латвии?
Д.П.: Эта проблема волнует не только жителей Латвии, но и весь мир – без преувеличения. Мне очень хотелось показать, как люди пытаются справляться с этой бедой. Одно из средств — это искусство, которое обладает огромным терапевтическим свойством.
К.П.: Добавлю: семейное насилие в Латвии, увы, не редкость. Проблема усугубляется тем, что многие не хотят выносить сор из избы. Распространена позиция невмешательства в семейные конфликты. Мол, это не ваше дело, сами разберутся.
О.С.: Один из героев фильма – трансгендер. Кажется, впервые кино Латвии касается этой болезненной, социально острой темы. Что вас побудило к этому?
Д.П.: Мне очень хотелось восстановить справедливость. Морячок очень страдает, страдает всю жизнь, он одинок как никто, и только общение с Маркусом дарует ему чувство дружбы, которого ему так не хватает. Все люди в равной степени могут рассчитывать на сострадание и помощь, и Морячок здесь не исключение.
О.С.: Признанным мастером таких сложных и суровых драм считают Ингмара Бергмана. А кто оказал на вас влияние?
«Яма». Кадр из фильма. Courtesy photo
Д.П.: Не знаю. Я пришла в кино не сразу. Вначале меня интересовала карьера музыканта и художника. Лишь позднее я осознала, что хочу говорить с людьми языком кинематографа. Кто меня вдохновлял? Даже не знаю, кого назвать. Скажу так: меня вдохновляют фильмы с сильным месседжем. Например, «Охота» (фильм датского режиссера Томаса Винтерберга о воспитателе детского сада, обвиненного в сексуальном насилии над ребенком), «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» (жесткая драма режиссера Мартина Макдонаха о борьбе одиночки за истину) и «Крысолов» (режиссер Линн Рэмси рассказала о перипетиях жизни мальчика в Глазго 70-х годов).
О.С.: Обычно режиссеров-дебютантов предостерегают от работы с детьми и животными. Как вам работалось с юными актерами?
Д.П.: Я не делала различий на площадке между взрослыми и детьми. Заметила: с детьми надо быть предельно точным. Сказав им одно, ты не можешь через полчаса говорить другое. Нужно завоевать их абсолютное доверие, тогда все получается.
О.С.: Маркуса играет юный русский актер Дамир Онакис. Как вы с ним общались на съемках и как он произносил свои реплики? Он знает латышский язык?
Д.П.: Дамир учится в латышской школе, и латышский он знает прилично. Но у него есть акцент, от которого надо было избавиться. Чем мы и занимались в звукозаписывающей студии. Он научился бегло говорить по-латышски. Кроме того, мы научили его рисовать. Конечно, мы видим в кадре работы профессионального художника. Дамира мы научили правильно держать кисть и карандаш, уверенно наносить линии, делать рисунок, чтобы зритель поверил, что он автор этих работ.
О.С.: Для русскоговорящей аудитории в Латвии вы сделали дубляж или субтитры?
«Яма». Кадр из фильма. Courtesy photo
Д.П.: Субтитры на русском.
О.С.: Что вы можете сказать о самом съемочном процессе в Латвии? Возникали ли сложности?
К.П.: О, да! Бюджет был весьма ограничен, но мы задались целью сделать кино на высоком международном уровне. Много сил потратили во время подготовительного периода, чтобы предусмотреть все, что нам потребуется во время съемок. Нам удалось снять картину за 28 дней. Эпизод автомобильной катастрофы мы снимали с большим напряжением в два последних дня съемок. Дождевая машина, спецэффекты, каскадеры, несколько камер, и, конечно, повышенные меры безопасности из-за участия детей.
О.С.: В рискованных сценах детей заменяли каскадеры?
К.П.: Конечно. Скажем, в эпизоде, когда Маркус мчится на велосипеде по дикому лесу, его подменяет каскадер. Но в сцене автокатастрофы Дамир очень многое делал сам. Вообще, я как продюсер очень довольна тем, как Даце работала с детьми. Главное – она их учила не переигрывать, передавать свои эмоции через взгляд, через молчание, через жестикуляцию. Меньше – лучше. Таков был наш девиз. Лучшие, на мой взгляд, моменты – те, где Маркус одним своим присутствием выражает свои чувства.
О.С.: Очень живописны виды природы, они создают необходимое настроение. Где вы снимали натуру?
К.П.: Все снималось на территории Латвии. В Риге, в Салдусе и Сигулде.
О.С.: Как приняли вашу картину в Латвии? Какова реакция публики?
Д.П.: Многие люди не могут удержаться от слез во время просмотра. Очень переживают.
О.С.: Как вы отнеслись к выдвижению картины на премию «Оскар»?
Д.П.: Для нас это большая честь. Мы сейчас находимся в Лос-Анджелесе, принимаем участие в предоскаровских мероприятиях. Принимают нас очень доброжелательно и сердечно.
О.С.: Знают ли американцы, где находится Латвия?
К.П.: Далеко не все (общий смех). Иногда приходится просвещать на этот счет. К нам подходят и выходцы из Латвии, живущие в США. Для латышской общины планируется специальной показ фильма в Лос-Анджелесе. Хочу сказать, что Латвия сегодня становится очень привлекательным и выгодным местом для киносъемок. У нас отличный локейшн, высокопрофессиональный киноперсонал, новейшее оборудование. Национальный киноцентр Латвии принял систему денежных возвратов (cash rebate system) для иностранных киногрупп, приезжающих к нам для съемок.
